Длинный пассажирский автобус сбавил скорость и замер возле остановки. Это была маленькая станица в Краснодарском крае с населением около восьми тысяч человек.
     Двери автобуса с шипением окрылись, и из салона вышли несколько человек. Одним из них был Владимир Александрович Никольский, но все местные звали его просто Санычем. Он вскинул на плечо грязную дорожную сумку, достал из кармана потёртых брюк пачку сигарет без фильтра, закурил и пошёл вдоль обочины узкой дороги.
     Ещё издали он заметил, как сильно состарился дом, в котором он вырос, превратившись в морщинистого сгорбленного старика. Краска на нём почти вся слезла, обнажив старые доски, окна немного покосились.
     Подойдя к дому, он встретил своего соседа, который искренне удивился, увидев Саныча здесь, и сразу же предложил отметить встречу. Он попросил подождать его около дома и через пять минут вернулся, держа бутылку самогона в одной руке и завёрнутую в газету закуску в другой. Они прошли во двор и уселись под старой яблоней. Саныч рассказал, что его мать, которая умерла два месяца назад, оставила ему свой дом в наследство, и он решил вернуться в родную обитель и обзавестись здесь семьёй.
     Было около девяти часов вечера, когда они допили бутылку самогона. Саныч проводил соседа и впервые зашёл внутрь дома, в котором не был уже больше шести лет. Электричество было отключено за неуплату. Саныч нашёл старую керосиновую лампу и зажёг её. Он прямо в одежде улёгся на старый диван, выкурил сигарету и погрузился в сон. Ему снилась мать. Во сне она ругала его за пьянство, жаловалась, что он оставил её одну, что очень редко приезжал навещать её. Затем она попрощалась с ним и ушла.
     Вскоре его разбудил какой-то странный шум в соседней комнате. Саныч поднялся, зажёг лампу и пошёл посмотреть, в чём дело, но как только он вошёл в комнату, шум сразу же прекратился. Несколько минут он простоял с лампой в руках, но ничего подозрительного не заметил. «Чёртовы крысы!» - ругнулся он, вспомнив, как в детстве ему не раз доводилось слышать по ночам их возню в подполье. Внезапно пламя его лампы погасло, и всё погрузилось во мрак.
     Через пару секунд на кухне послышался какой-то шум, звон посуды. Саныч вздрогнул и замер, боясь шевельнуться. Ладони его вспотели, руки дрожали, пот струился по лицу. Ему не хватало воздуха, он жадно втягивал его в себя. В нос ударил сильный запах дыма…
     Он уже начал приходить в себя, когда услышал шаги… Звук был шаркающий, словно кто-то ходил по комнатам в домашних тапочках. Страх овладел им полностью, проникнув в каждую его частицу. Становилось всё жарче, и запах дыма, исходивший неизвестно откуда стал почти невыносимым…
     Прошло два часа, но Саныч не ощущал времени и не понимал, что происходит. Он сознавал только одно: ему нужно как можно скорее покинуть этот дом. Да, именно этого ему хотелось больше всего. Он был уверен, что стоит покинуть эти стены, и всё будет в порядке, хотя не знал, почему он в этом так убеждён.
     Саныч подбежал к двери и толкнул её, но она не открылась. Он изо всех сил старался открыть дверь, ведущую во двор, но она не поддавалась, словно какая-то неведомая сила её держала. Он упал на пол и зашёлся кашлем от едкого дыма. Его глаза застилали слёзы. Он задыхался…
     Внезапно всё исчезло. Яркий солнечный свет проникал в комнату через открытое окно. Саныч проснулся в своей любимой кровати. «Какой жуткий сон…», - подумал он. Ослеплённый солнечным светом, он поднялся, сонно потирая глаза, прошёл в прихожую и остановился перед зеркалом. Он посмотрел на своё отражение и оцепенел… Оттуда на него смотрел маленький мальчик. Это был он – Саныч, таким он был, когда ему было лет семь или восемь.
     «Володя-а-а…», - произнёс кто-то за его спиной. Саныч обернулся. Перед ним стояла его мать. Она была такая молодая, как много лет назад…
     На утро местный участковый и его помощник осматривали место пожара. «Это уже второй такой случай в этом году», - сказал участковый, вытаскивая из кучи золы потемневшую от копоти водочную бутылку. «Скорее всего, и в этот раз пожар начался из-за того, что этот алкаш заснул с горящей сигаретой в руке. Дом старый, вспыхнул как спичка. Он сгорел во сне…».