В конце марта весна стала неотвратимой и неизбежной. Грустно было уезжать, когда наконец-то воздух очистился от тяжелого дыхания зимы и наполнялся легкими ароматами грядущего апреля.
    
     На потолке от круглого шара-плафона тянулась тонкая паутинка. Она раздражала и портила без того более чем скромный вид комнаты, но убрать её означало лишиться последней надежды. Той самой, за которую хватаешься… или не хватаешься, но утешаешь себя тем, что эта паутинка у тебя все-таки есть.
    
     Вот и сейчас Магда лежала на кровати, уставившись в потолок на тонкую нить, которая, по-видимому, теперь и осталась той самой надеждой. Ибо уже завтра в это время она будет менять чеки в tax-free, а потом её будет ждать безвкусный завтрак на борту. А после бокала вина, наверняка, она заснет с книгой на руках. Круг опять замкнется, словно и не было этих 7 дней надежды, тающей с каждой минутой, что оставалось до того мига, как в её руке окажется посадочный талон.
    
     Магда вздохнула и повернулась на бок, подтянув одеяло к подбородку. Все, что осталось у неё – это какие-то несколько часов и обрывок паутины.
    
     *
     Номер, который отвели ей на первом этаже, был холодный и неуютный. Белые стены, репродукция в раме, окно, смотрящее на грязный дворик. Магда тут же опустила жалюзи, и больше к ним не прикасалась.
    
     В первый же вечер она попросила принести ещё одно одеяло. Конечно, было холодно, но не настолько, чтобы закутаться в два пуховых одеяла, но она решила не упускать ни единой возможности. Что ж, первая попытка - первое разочарование. Через 20 минут после её звонка на рецепцию в двери постучали, на пороге стояла горничная с одеялом и запечатанным пакетом постельного белья. Улыбнувшись, Магда забрала из её рук одеяло и сверток. Прикрыла двери и бросила всё это на кровать. Не получилось. Ну что же… в принципе, владелец пансиона вовсе не обязан лично исполнять просьбы новоприбывшей постоялицы. И, возможно, она ошиблась, и на рецепции с ней по телефону говорил кто-то другой, возможно, она перепутала голоса, возможно, он сейчас слишком занят, возможно…
    
     Но ещё до того, как переступить порог отеля, в глубине души, Магда верила, что здесь осталось все, как и прежде, как и 5 лет назад. Конечно, люди и вещи меняются, но она не так уж надолго уезжала. И хотя фасад здания вместо нежного розового оттенка приобрел сочный лимонный, но ступени, крохотные почтовые ящички, лестницы, коридоры, и даже цветы в горшках были теми же. В общем, Магде казалось, что если что-то изменилось в нём, то разве что «фасад», а чувства, в особенности, к ней – остались такими же глубокими, как и тени в длинных коридорах пансиона.
    
     А что до того, что он её, может быть, и не помнил… какие глупости, она же помнит! Что мешает ему верить в то, что в один из весенних дней она вновь окажется на пороге его пансиона с чемоданом, в тонком дорогом пальто и шляпе, и попросит поселить её в тот самый номер, заплатив наличными.
    
     Магда взглянула на одеяло, брошенное поверх вороха одежды, вываленной из чемодана, и рука её опять потянулась к телефонной трубке. Но в этот раз ей ответила женщина, наверное, та самая, которая заполняла формуляры и чек для неё. Магде не оставалось ничего другого, как уточнить время завтрака.
    
     - С 7 до 11, в ресторане в левом крыле. До 16 мы подаем нашим гостям кофе с булочками, - отчеканили на том конце провода.
     - Спасибо. – Магда положила трубку.
    
     *
     Долгие прогулки по городу. Они успокаивали. Они отдаляли Магду от неё самой, от той, Магды, живущей бешеным ритмом большого города, офисов и мультимедийных возможностей лэптопов. Старинные дома, антикварные и сувенирные лавки, горячий хлеб, имбирные коврижки и восхитительная возможность НЕ ПОМНИТЬ о том, кто ты есть. Просто быть, прогуливаясь вдоль витрин с горячей булочкой в одной руке и бумажным пакетом пирожных в другой. Никому до неё нет дела. Наконец-то. Можно даже не заметить, что рот вымазан шоколадом, а с пальто стоило бы стряхнуть крошки.
    
     К обеду Магда решила все же вернуться в отель. Кто знает, может, их встрече суждено стать для него приятным сюрпризом. Она столкнется с ним в галерее левого крыла, его взгляд будет долгим и обжигающим, он улыбнется, он возьмет её за руку и вместо скучного обеда в компании постояльцев её ожидает уютный столик в ближайшем ресторане, они расскажут друг другу, как прожили эти годы, и…
    
     Магда быстро зашагала в сторону пансиона.
    
     *
    
     Обед был восхитительный. Пряные ароматы щекотали ноздри, аппетитные кусочки рыбы, большие сочные креветки, телятина в кислом соусе, салаты, четыре вида гарниров и десерты, не менее десяти на выбор. И знаменитый луковый суп
    
     Магде казалось, что от первого же куска ей станет дурно. В отель она летела, словно на крыльях. Сценарии их встречи, один романтичнее другого, рождались в её голове с бешеной скоростью. «Я слишком замечталась. Так не пойдет», - разочаровано думала она, когда без всяких приключений в галереях или пронзительных взглядов в вестибюле она уселась за свободный столик и попросила меню. Суп оживлял воспоминания настолько сильные, что казался луковой концентрацией их прошлого. Или уже только её прошлого? Но в конце концов Магда решила, что неудача первого дня отнюдь не означает полного провала и неудачи всей поездки. Это лишь удесятерит радость долгожданной встречи. У неё есть время как следует обдумать. Все же пять лет разлуки… вполне может быть, что он даже знает о её приезде, но ему необходимо время, чтобы привыкнуть к мысли, что она снова с ним, и будущее вручает ключи и открывает перед ними все двери.
    
     Но на третий день, когда она снова обедала в полном одиночестве, еда не лезла ей в горло. Если он и знает, что она приехала, слишком уж он жесток, если позволяет себе так мучить её своим молчанием. «Тогда он просто ещё не знает, что я уже здесь». Отложив в сторону ложку, она подозвала официанта и попросила стакан воды. Ей было душно и горько.
    
     *
     И всё-таки прогулки доставляли ей огромное удовольствие. Магда бродила по одним и тем самым улочкам, не опасаясь, что они ей наскучат. Больше она не возвращалась в отель пообедать, а каждый раз находила какой-нибудь небольшой ресторанчик в центре. Впрочем, большой разницы не было – и в кафе, и в отеле её окружали незнакомцы, так же безразличные ей, как и она им. Но по крайней мере, не так щемило сердце от сознания, что он где-то рядом, но то ли случайно, то ли специальное оставил её наедине с тарелкой равиолли.
    
     *
     Паутинку она увидела в первый же день. От возмущения ей захотелось распахнуть двери и на весь коридор закричать, призывая горничных и менеджеров поглядеть на безобразие, свисающее с люстры, тянущееся почти через весь потолок. Она сделала шаг, но в последний миг удержала себя. Не стоит, подумала Магда, словно что-то глубоко в сердце подсказывало – эта тонкая нить из пыли и паутины может оказаться единственным шансом и последней надеждой. Ведь паутина – это не шутки. Тут простым рассыльным не обойдешься. Можно смело требовать к себе администрацию. Дирекцию. Владельца.
    
     Обнаружив возможную пользу от паутины, пришлось смириться с их совместным существованием в одном номере. И с каждым днем нить пыли поднималась в цене в её глазах. Пока наконец не осталось ничего другого, что могло бы их объединить.
    
     *
     Она дремала, а когда открыла глаза, был почти вечер. Сумерки заползли в комнату. Магда протянула руку из-под одеяла и включила настольную лампу. Минут пять она лежала, прислушиваясь к тиканью часов, шорохам шагов в коридоре и собственному дыханию. Ей было жаль себя.
    
     Паутина.
    
     «Не смотри на неё», - мысленно приказала себе Магда.
    
     Последняя возможность.
    
     «Не. Смотри. На. Неё»,
    
     Её путешествие закончилось прежде, чем успело начаться; никакого восторженного взгляда, никакой прогулки по городу, никакого прикосновения руки к руке. НИЧЕГО. Только паутина. «Не смотри, не смотри, не смотри…»
    
     А если и этот шанс окажется не её? Что, если даже эта ничтожная ниточка ничем не поможет и ничего не вернет?...
    
     «Не смотри на неё».
    
     Магда встала, включила электрочайник, распахнула шкаф и вынула оттуда чемодан. Через пятнадцать минут вскипела вода. А через полчаса были собраны вещи. Магда оделась, погасила свет и вышла в коридор. Отчего ей когда-то казалось, что он полон тайн, а темные длинные переходы таят в себе что-то магическое? Не потому ли, что в мечтах она поручала им быть хранителями их секрета?
    
     Магда быстро зашагала к выходу. Затем, видимо, что-то вспомнив, подошла к стойке администратора.
     - Закажите мне на завтра такси. На утро. На 6-50. Нет… впрочем…да, на 6-50.
    
     Молодой человек услужливо закивал, записывая её имя и номер комнаты на фирменную визитку пансиона.
    
     Магда вздохнула.
    
     *
     Ей и не нужно столько шоколада, сколько она накупила в одном из многочисленных магазинов в аэропорту. Но шелковый платок был отличной покупкой. И этот симпатичный саквояж. Неделю назад она и не думала о возвращении. Теперь же грустный номер с паутиной на весь потолок остался позади. А её ждал самолет, и офисное кресло. В личном кабинете. Все не так уж плохо. Только не стоит думать об этой треклятой паутине.
    
     *
    
     Двери номера были распахнуты. Горничная только закончила пылесосить и заменила полотенца. На умывальник был положен свежий брусок мыла, душевая сияла белизной. Кто-то шел по коридору. Горничная обернулась.
    
     - А, это вы. Доброе утро!
     - Доброе утро. Вы уже заканчиваете уборку?
     - Ага, девушка из номера выселилась, а я решила не затягивать с уборкой. Ведь сезон…
     - Ну, вы большая умница… - он силился припомнить имя горничной, но безуспешно.
    
     Молодая женщина покраснела, комплимент был ей приятен.
    
     - Это моя обязанность, - бодрым голосом она пыталась скрыть свое смущение.
    
     Он сделал шаг и очутился в комнате. Пустая, строгая и безликая, как и положено гостиничному номеру в 50 евро за ночь. Постояльцев много, его дела идут отлично, пустых номеров нет. Уже сегодня вечером и эта комната опять будет занята.
    
     - А это что? – строгим голосом спросил он, подняв голову кверху . Лицо девушки стало пунцовым. С потолка свисала длинная пыльная паутина. – Уберите НЕМЕДЛЕННО!
    
     Горничная что-то забормотала, но он её не слушал. Он уже шел по коридору прочь. В галерее левого крыла, перед самым входом в ресторан, у него в голове пронеслась мысль.
    
     «Удивляюсь, как жильцы в номере не закатили скандал этой дурочке?»